Уже неделю я встаю на пять минут раньше и успеваю сделать на десять дел больше до выхода из дома. Даже поотжиматься успеваю, чем крайне удивляю собаку. Но не суть.
Эти пять минут спасают меня, и я успеваю вовремя влететь в метро, которое идет до нужной мне станции. И уже неделю я езжу на одном и том же месте, а рядом сидит одна и та же бабушка.
Бедная бабушка, кажется, скоро решиться нажать на кнопку "зв'язок з машиністом". Боится меня, по ходу.
С четверга по вторник я ездила с арабскими распечатками и бабуленция, кажется, окрестила меня потенциальным шахидом, потому что я даже без очков в окне напротив наблюдала насколько выпучивались из орбит ее глаза и поджимались губы каждый раз, когда я вытаскивала тексты.
А сегодня я ехала с распечатками немецких аусвайсов. С теми, на которых герб нацистской Германии и какой-то текст на немецком, которого я, естественно, не понимаю.
Бабка чуть креститься не начала, как увидела.
Мне уже даже хотелось сказать, что это не мое, это одногруппнику на пару.
Но решила её не тревожить окончательно.

Фишка в том, что если бы бабушка знала в какое именно учебное заведение я катаюсь со всем этим добром, ее бы хватил удар.